Интервью с заведующей кафедрой педагогики, психологии и социальной работы, кандидатом социологических наук, доцентом Андрющенко Ольгой Евгеньевной.
– Что побудило Вас выбрать Волгоградский государственный университет для обучения и почему Вы остановили свой выбор на специальности «Социальная работа»?
Я родилась за Полярном кругом, в небольшом городке на Крайнем Севере. Все мое детство я проводила на родине папы – практически вот на этой Лысой горе. В жаркие летние дни мы со взрослыми пересекали эту бескрайнюю степь и шли купаться на пруд Ремзавода. Территориально, это где сейчас выезд от университета к Акварели. С каждым годом в этой степи высилось здание Волгоградского государственного университета. Мне было лет пять, когда папа сказал: «Вот здесь ты и будешь учиться!». Он умел преподносить мне любую информацию так, как будто это некое чудо и магия, с таким мироощущением я и наблюдала ежегодно, как растет университет, рассматривала, какие на нем висят барельефы с «умными дяденьками».
Где-то в классе девятом я, как и многие мои ровесники, поняла, что хочу быть юристом. Я училась в юридическом классе, была призером регионального этапа Всероссийской олимпиады по праву, отличала папиллярные узоры от петлевых, читала избранные речи Плевако и в тему вставляла в речь крылатые выражения на латыни.
О том, что такое социальное работа, тогда еще толком никто не знал. Но как сейчас помню пламенную речь консультанта в приемной комиссии, который убедил меня, что это профессия будущего, она тесно связана с правом (а тогда социальная работа была еще на юридическом факультете) и касается защиты социальных прав человека и гражданина. В общем, учитывая ажиотаж среди абитуриентов на юрфаке, мою усталость от интенсивной сдачи экзаменов на две специальности и, услышав, что я зачислена на одну из них, я восприняла это как свершившийся факт и возможность уже наконец-то придаться летним каникулам.
– Какие предметы Вы сдавали на вступительных экзаменах и насколько сложным был процесс?
Период вступительных экзаменов был достаточно стрессовым. Подав документы на две специальности, мне пришлось в течение двух недель через день сдавать русский и английский языки и историю. Вот это один из плюсов того, почему я считаю ЕГЭ отличным инструментом – ты пишешь один экзамен, который действует несколько лет и который ты можешь использовать при поступлении на различные направления подготовки.
– Как студенты готовились к занятиям в то время? Было ли достаточное количество учебных материалов, доступных в библиотеке для успешного обучения на вашем факультете?
Я предполагаю, что студенты многих специальностей не испытывали проблем с учебной литературой. Но не социальные работники. Наша профессия официально появилась в апреле 1991 года, когда в Квалификационный справочник должностей руководителей и специалистов Минтруда СССР были внесены новые должности, в том числе, социальный работник и специалист по социальной работе. Литературу мы искали в библиотеках, передавали один учебник с рук на руки. В свободном доступе была трехтомная хрестоматия со статистикой начала ХХ века по различным социальным патологиям и словарь-справочник специалиста по социальной работе под редакцией Е.И. Холостовой.
Как сейчас помню, когда вбили в поисковик в интернете словосочетание «социальная работа», то нам выпало всего две ссылки! Какая-то новость и ссылка на статью Евдокии Ивановны Холостовой.
Кстати, интернет тоже был в новинку. На первом курсе мы с одногруппницей записались на специальные курсы в университете, чтобы узнать, что это такое. Да, нас буквально учили как зарегистрировать электронную почту, показали какой-то местный чат и как пользоваться поисковиком. Интернет был технологическим новшеством, пользоваться им можно было только в одном компьютерном классе ВолГУ.
Как мы готовились к семинарам? Современным студентам, может быть, трудно в это поверить, но мы ездили по субботам в Горьковку. Заказывали книги, ждали их, расстраивались, если кто-то их уже взял, искали заново и все могло повториться. А если тебе повезло, то ты делал конспекты и работы на следующую неделю (ксерокопии появились немного позже).
– Какие требования предъявляли преподаватели к студентам во времена Вашего обучения?
Сказать, что это какие-то отличные от современных требования к качеству знаний, я не могу. Отмечу, что очень много внимания уделялось чтению первоисточников. Сколько я прочитала литературы в студенческие годы! Никогда после я так и не смогла выйти на тот же уровень. Кстати, одним из мотивов окончания аспирантуры было то, что я опять смогу начать читать то, что хочу, а не то, что нужно.
– Расскажите, пожалуйста, о своих самых ярких воспоминаниях о студенческой жизни.
У меня было очень яркое студенчество, чего только не было. Наверное, сейчас я бы выделила все события, которые связаны с моим мужем – моим одногруппником. Ну и участие во Всероссийской студенческой олимпиаде по социальной работе, организованной на базе Мордовского государственного университета им. Н.П. Огарёва. Это был 2004 год, 85 участников практически из всех регионов России. Я вошла в 10-ку победителей и с радостью привезла эту победу на кафедру.
– Какими были Ваши представления о будущей карьере в студенческие годы?
Достаточно реалистичные. Все летние практики я проходила при комитете по делам семьи администрации Волгограда, этот опыт оказался для меня неоценимым. За эти годы я себя хорошо зарекомендовала и в начале 5 курса мне предложили работу по специальности в одном из районных семейных центров. В конце года мне уже доверили координацию работы по программе профилактики безнадзорности и беспризорности несовершеннолетних в районе города. Со мной – еще тогда студенткой – в социальные рейды ходил настоящий офицер милиции, специалист органов опеки, социальные педагоги. Это было такое время, когда уровень беспризорности был очень высок и ежедневно в ходе рейдов специалисты в микрорайоне выявляли одного-двух подростков. Это меня и сгубило – я эмоционально выгорела от этого потока. Ни о какой системной профилактической работе со специалистами помогающих профессий в то время еще не шло. И так случилось, что в это же время меня позвали ассистентом и в аспирантуру на кафедру – оазис социального благополучия.
– Чем, на Ваш взгляд, отличаются студенческие поколения прошлого и настоящего?
Знаете, иногда мне кажется, что и вовсе нет этих отличий – и тогда и сейчас студентов волнуют проблемы личностного и профессионального самоопределения, выбор жизненного пути (может, и на более короткое время), выбор партнера по жизни. Наверное, мы были более организованными. Я знала, что не могу не поехать в ту же библиотеку, где мне надо приготовиться к семинарам на неделю вперед, а сейчас можно зайти в интернет и за пять секунд найти ответ на любой вопрос или отправить запрос искусственному интеллекту и не париться.
– Каким вы видите взаимодействие между библиотекой, преподавателями и студентами в современных условиях?
Для меня современная библиотека – это не только про систематизацию учебных и научных трудов, это центр общественного притяжения. Не перестаю удивляться новым форматам работы библиотек в рамках просветительской работы. Библиотеки могут выступать партнерами кураторов, помогая им готовить различные тематические мероприятия для кураторских часов; могут проводить мероприятия по содействию адаптации иностранных студентов, участвовать в профориентации школьников и много чего еще.
– Каково ваше мнение о влиянии искусственного интеллекта (ИИ) на общество, его потенциале и этических соображениях, связанных с ним?
Искусственный интеллект – прекрасный инструмент, облегчающий жизнь человеку. Но в моей работе ему еще ни разу не удалось заменить меня. Главное, молодому неокрепшему уму не попасться на удочку видимой «правильности» текста и критически относиться к любому результату, который выдает ИИ. Поживем – увидим.